Рассказ о многодневном походе русских добровольцев в горах Восточной Боснии во время Отечественной войны сербского народа 91991-1995 гг)
На старой дороге из Вышеграда в Рогатицу, которой пользовались ещё во времена Римского царства, лежит нагорье Семеч. Место это дикое — вокруг дремучие леса, настоящие раздолье для охотников. В северо-западной части нагорья находиться охотхозяйство называемое Брдина. Вот на этой Брдине расположилась полевая база Горажданской бригады Войска Республики Сербской, в составе которой действует русский добровольческий отряд.
Русские добровольцы разместились в двухэтажном, бревенчатом здание. Жизнь у добровольцев спокойна и размеренна. Боевые выходы по окрестностям не утомительны. Везде двухметровые снега и кажется что всё погружено в зимнюю дремоту.
Вечерами в натопленной казарме особенно уютно и сонливо. В один из таких зимних вечеров жизнь русских добровольцев круто изменилась.
От сербского начальства пришел исполняющий обязанности командира Михаил и сходу заявил, что надо собираться, срочно выступаем на боевое задание, суть которого заключалась в занятии горы Столац, где засели боевики.
Приказ идти сейчас в ночь на Джанкичи был необычен. И раньше ночью ходили в разведку и в засады. Но подготовка к этим операциям, начиналась днём, а тут приказ идти на штурмовку и на сборы меньше часа.
Собрался отряд из 12 человек все из разных мест, но в основном питерцы и москвичи. Быстро оделись, собрались, получили боеприпасы.
Получая патроны и гранаты русские нагрузились по полной, сербы, видя это не мало удивлялись:
— Куда столько ведь идём то не надолго?
— Возьмём гору, то возьмём! А удерживать, чем будем? – отвечали наши парни
Еду выдали на два дня – консервированная колбаса, фасоль в банках, хлеб, рыбные консервы.
Отряд русских и сербов, примерной численностью 50 бойцов, загрузился в три грузовика и отправился снежно-лесную боснийскую ночь.
***
Почти все добровольцы прибыли в Сербскую Боснию недавно и в операциях по взятию укреплённых позиций не участвовали. Правда, у многих был опыт боевых действий в Афганистане, Приднестровье, Северной Осетии, Абхазии. Командование русской частью отряда взял на себя Владимир Сафонов — советский офицер, капитан III ранга.
Надо сказать, многие добровольцы были плохо одеты. У кого-то на ногах хоть и утепленные, но резиновые сапоги. В этом смысле не по везло добровольцам крупного телосложения, для них не нашлось подходящих ботинок м пришлось им довольствоваться резиновой обувью. У кого-то не теплых курток, и под белыми маскхалатами у них были лишь шерстяные вязаные свитера, белые маскхалаты тоже были не у всех. Правда все эти трудности не очень замечались, сила русского духа побеждала немощь плоти.
Ночью в горах грузовики-камионы двигались не быстро, через час отряд выгрузился под горой Ивица, на этой гряде располагалась линия сербских бункеров, а за ними уже ничейная земля.
В одном из бункеров наших ребят сербские бойцы напоили кофе.
А потом был инструктаж:
— идти только друг за другом след-вслед (вокруг много что заминировано)
— соблюдать режим тишины (в горах всё далеко слышно)
— враги обходят эту местность с собаками (собаки далеко чуют чужого человека)
За Ивицей раскинулось ровная долина , природное пастбище для скота – альпийский луг. Поле это было довольно большое, его надо было преодолеть, а это несколько километров открытой местности.
Пошли аккуратно, небольшими группами. В последней группе был Владимир Сидоров из подмосковного Одинцова и Павел доброволец из Санкт-Петербурга у него был пулемёт. Все группы прошли, а последним был дан приказ ждать, смотреть и слушать – последует ли реакция на проход немаленького отряда по открытому полю.
Добровольцы пролежали за камнями минут сорок, напряжённо вслушиваясь в ночь. И вот появился серб стал знаками показывать, что можно идти, догонять своих.
А дальше начался поход по боснийским горам и лесам, щедро заваленным снегами.
Движение по всем правилам час идем , 15 минут отдыхаем. Только за этот час удавалось пройти всего 1,5 – 2 километра. Прошёл остаток ночи, рассвет встретили на склоне какой то горе в окружении огромных елей.
С рассветом движение возобновилось, и к полудню отряд оказался на возвышенности поросшей кустарником. Здесь разрешили отдохнуть, перекусить. Отсюда виднелся каньон реки Дрины и сама река, где то рядом неприятельское село Джанкичи – цель всей операции.
Во второй половине дня движение продолжилось уже по направлению к горе Столац, где по данным разведки находись неприятельские посты.
Двигаться становилось всё тяжелее, бойцы больше суток не спали, нормально не еле, снег под ногами по колено, в руках оружие за плечами рюкзаки полные боеприпасов.
Вот что в своей книге «Боснийская тетрадь (дневник добровольца)» Борис Земцов, пишет о этом походе:
«Уже через полчаса, на спинах впереди идущих расплывались темные пятна. Вскоре наполнилась влагой и собственная одежда. А мы-то так усердно ратовали за «утепление» за насыщение нашего «гардеробчика» теплыми вещами! Были бы они на нас надеты, взмокли бы еще быстрее. Нам нелегко, проводникам во много раз тяжелее. На некоторых склонах снег почти по пояс.
Разговаривать запрещено. Обмен информацией — знаками. Все команды подаются также знаками. Команд немного: «внимание», «стоп», «прислушаться» и т.д. Привал через каждые час-полтора. Любопытно, по-сербски отдых — «одмор». Очень символично. Как только такая команда подается, мы попросту валимся направо-налево в снег. Лежим, хватаем настоянный на еловом духу воздух. Некоторые моментально засыпают. Последнему я поначалу немало удивлялся, но к полудню на очередном привале сам провалился в блаженное глубокое забытье.»
Перед самой горой Столац развернулись из походного порядка в боевой и так продолжили движение. В любой момент ожидали шквальный огонь противника. Но к удивлению и радости всех бойцов на горе не оказалось врагов, только опорожнённые консервные банки и свежие окурки говорили о том, что совсем недавно здесь были люди.
Сербы объяснили нашим парням, что враги совсем недавно минут 15 покинули гору. По мнению сербов, неприятель как то узнал, что против них идут русские и поэтому решил оставить неукреплённую гору без боя.
Столац взяли, но приказа возвращаться не поступило, на лес и горы быстро надвигались сумерки. Стало понятно, что придётся эту ночь провести здесь. Сымпровизировали лагерь на склоне горы, в больших сугробах нарезали ячейки, выстилали их еловым лапником и спали там по трое по четверо. Сухой паёк кончился, костры разводить было нельзя.
Начиналась эпопея под названием «Поход на Столац».
***
Эту ночь мало кто смог выспаться – после дневного марша распаренные тела и влажная одежда значительно усиливали холод, по очереди бдительно несли стражу враги несколько раз издалека пытались обстрелять сербо-русский отряд.
Утром пришёл серб и знаками показал, что надо спуститься в ложбину, где уже собиралась сербская часть отряда. Командование отряда заявило, что сегодня будем выдвигаться на Джанкичи.
— На Джанкичи так на Джанкичи. — сказали наши парни. Начинался второй день похода.
Днем температура воздуха поднялась выше нуля. Снег стал таять, ноги утопали в снежном месиве. Под вечер всё стало опять замерзать – теперь снежное месиво превращалось в лёд, который больно ранил промёрзшие ноги.
Очень хотелось верить, что вот уже скоро выйдем на дорогу, где отряд ждут родные зеленые камионы — грузовики. Но нет везде лес, везде горы.
Вышли к заданному месту под самые сумерки. На этот раз на ночёвку встали в ложбине на южном склоне. День был солнечным и тепло собралось в ложбине. Здесь снега не было, была сухая, высокая, прошлогодняя трава и камни.
Ночь была безлунная, тёмная. Несли усиленные караулы. Джанкичи были совсем рядом, даже можно было различить отдельные темные фигуры неприятелей.
Утром склоны горы обстреляли из пулемётов и автоматов. Приказ был ответного огня не открывать. Где то далеко слышались звуки боя. Очевидно, что неприятель совершенно не предполагал что у него, фактически в тылу находиться отряд из 50 бойцов.
Джанкичи были совсем рядом, только спуститься немного вниз. Сергей по прозвищу Поручик предложил сербам:
— Давайте спустимся и с ходу возьмём село.нас здесь точно никто не ждут.
— Не можно, — отвечали ему, — у нас другая задача.
***
Поздним утром приказ собираться, уходить. Опять длинная колона, то поднимается, то спускается. Голод, холод, недосып притупили ощущения и даже чувства опасности. Идём и идем, а куда идём всё равно.
И вдруг неожиданно приказ — занять круговую оборону. Ожидается вражеский караван с оружием.
Караваны по этим местам ходят, постоянно связывая восточные анклавы боснийских мятежников. Из одного везут оружие из другого продовольствие. Раньше караваны были очень большими — несколько десятков низкорослых боснийских лошадей и до сотни человек вооруженной охраны. Сейчас, когда перекрыты горы Заглавак и Ивица, а по здешним лесам по традиционным местам прохождения караванов двигается наш отряд, караваны стали состоять из десятка солдат с поклажей за спиной.
Вот такой караван отряд и поджидал на склоне очередной горы. Здесь был бурелом, несколько вывернутых с корнем огромных елей. В русской части отряда были два снайпера и один пулемётчик.
Прошло несколько часов напряженного ожидания. И вот по цепи передали:
-Каравана не будет. Уходим!
И опять ночь в горах без костров и без еды, а вместо воды снег. В эту ночь была луна и от неё шёл такой яркий свет, что можно было читать.
В эту ночь мало кто спал из русских сидели долго разговаривали обо всём и прежде всего о том, что твориться на русской земле, где происходили в те времена драматические потрясения.
Дичь
Утром под горой заметили перемещение людей. А потом ударил миномёт. Обстрел был не долгим около десятка мин, пролетело и разорвалось неподалёку. Огонь был не прицельный. Никто не пострадал., кроме серны – дикой горной козы.
Борис Земцов, так описывает это событие:
«Неподалеку шальной осколок убил серну. Сербы, оказавшиеся свидетелями этого «ЧП», освежевали тушку грациозного парнокопытного.»
Событие это имело эпохальное значение, ведь погибшая серна стала едой для наших бойцов, который уже несколько дней ничего не ели. Сербы принесли куски парного мяса нашим добровольцам.
Владимир Сидоров, по прошествии почти 30-ти лет, так вспоминает этот эпизод:
— До сих пор помню, вкус этого подмороженного, свежего мяса, которое мы разделили между собой, разрезав на кусочки и ели сырым с очень глубоким удовольствием.
***
Проходив еще несколько дней, вышли на некое плато, относительно ровную вершину очередной горы. Здесь на этом плато в первый раз разрешили развести костры. Огонь развели и попадали вокруг костров, забывшись глубоким сном.
Во время долгих дневных остановок из отряда на разведку отправлялись по несколько групп. Одна такая группа достигла места на вершине горы Столац с которого открывался отличный вид на вершину д горы — Заглавак. Здесь обосновалась другая часть сербско-русских сил, которая одновременно с нашими похотниками вышла с другой стороны, чтобы занять гору Заглавак.
Наши разведчики были крайне удивлены, увидев на вершине Заглавка крытые блиндажи, палатки из которых торчат дымоходы, из которых соответственно идёт дым.
«Их блиндажи-шалаши с печами из железных бочек, с дверями из плащ-палаток, с лежаками из сухих веток, сена и одеял показались нам сказочными дворцами. О таких условиях все восемь дней горных странствий мы могли только мечтать.» — пишет Земцов в своей книге.
Волк и державный стяг
Во время похода случилась одно необычное событие.
Владимир Сидоров привез на войну русский имперский флаг (черно-жёлто-белый). Несмотря на свою молодость он уже успел повоевать добровольцем в Приднестровье, и тогда и сейчас является активным русским патриотом.
Незадолго до поездки на Балканы он на одном из московских митингов приобрел этот флаг, с целью водружать его на освобождённых сербских землях.
Всё время похода флаг у Володи был на груди, во внутреннем кармане. На одной из стоянок засунул руку за пазуху, и к ужасу обнаружил, что флага нет.
Это был 1993 год и почти все добровольцы были воспитаны на советском героизме, и по меркам этого героизма потеря флага была не мыслима и каралась расстрелом и расформированием подразделения, и вообще это был плохой знак не предвещающий ничего хорошего в будущем.
Володя спросил у сербов, сколько здесь будет стоять отряд, сказали, что до вечера, будут выдвигаться в ночь. Подошёл к командиру Владимиру Сафонову и сказал, что пойдёт по следам назад пока светло – будет искать флаг.
Два часа Владимир осторожно двигался по собственным следам. Внимательно прислушивался к звукам и осматривался по сторонам — совсем близко были враги.
Но повстречался Владимиру не враг, а тёмно-серый, с синими глазами волк. Сидоров вспоминает об этом:
«Сначала я подумал, что это пёс. Но вроде не лает и грудь больно широкая. Он идёт мне на встречу. Боятся мне особо нечего у меня автомат. Я остановился и он встал. Снимаю автомат с предохранителя между нами метров 30. Говорю ему
– Слышь, дай пройти, я тоже волк.
И волк сошел с тропы в сторону, метром на 40.»
Сразу же после встречи с волком к огромной радости, почти счастью он увидел черно-желтое пятно на снегу – это был его флаг.
Переведя дух, Володя осмотрелся, и задал сам себе вопрос, где это я? – уже смеркалось. Надо было срочно возвращаться.
Володя, посматривая на волка, отправился в обратный путь.
А в отряде уже переполох – русский пропал. Но к всеобщей радости фигура Сидорова появилась в сумерках на тропе.
Возвращение
Ниже того плато где были разрешены костры оказалась дорога, по которой подъехали два сербских камиона-грузовика. Четыре сербских бойца со стороны камионов принесли русским — чай, мёд, хлеб, консервы и добрую половину печёного на углях ягнёнка.
Тепло от костров, сытная еда и первый раз за все дни похода крепкий сон. Где-то далеко всю ночь была слышна пулемётная стрельба, на которую практически никто не обращал внимание, настолько все были уставшие.
Утром, проснулись выспавшимися и отдохнувшими. Солнце светило ярко и грело тепло, на душе было светло и радостно. Наши ребята, выпив чаю у костра, собрались, и стали спускаться вниз к подножью плато на ту самую дорогу, с которой вчера принесли еду.
Поход на Столац заканчивался…
***
На Семече на базе охотхозяйства было тихо и пусто – все бойцы и сербы и русские были на позициях. Два десятка сербов осталась на Столце, оборудовать постоянные позиции. Большая часть сербов и русских добровольцев занимали гору Заглавак.
Встретили наших похотников пожилые сербские бойцы и женщины, которые работали на кухне,
Володя Сидоров вспоминает:
— Встретили нас сербы очень тепло. Сразу же накормили, напоили нас. Налили всем ракии. Сказали: «Хвала брачо! (Спасибо, братия!)». Вечером, стали укладываться. Я лёг прям в одежде. Тут к нам пришла пожилая сербка с кухни по имени Мира, у нею погиб муж и дети в городе Горожде. Она принесла мне огромную тарелку жареной картошки с гуляшом из мяса оленины. И сидела рядом пока я ел, удивляясь как это в меня влезает. Принесла носки, форму теплую, чизмы, то есть ботинки новые принесла. Утеплила меня всего.
Борис Земцов, пишет:
«Растрогали пожилые сербки, навестившие нас вечером в казарме. Они притащили целый ворох теплых вещей домашней вязки: жилеты, носки, пояса. Настоятельно попросили сразу примерить. Искренне радовались, что все принесенное оказалось впору. Какой добротой лучились их глаза! А у нас глаза, признаться, начало пощипывать. Не ожидали мы такого. Низкий поклон вам, сербские женщины.»
***
В этот вечер на базу прибыли 2 новых добровольца из самой Москвы. Один из них не задержался, уехал, а второй Костя Богословский пополнил ряды самых молодых бойцов отряда. Суждено ему было стать легендой горы Заглавак.
***
Отдохнуть, как следует этой группе русских добровольцев та и не пришлось — через два дня после возвращения из похода на Столац, группа в полном составе была отправлена на гору Заглавак. На усиление — ждали вражеского штурма.
русские добровольцы Владимир Сидоров и Кравченко Александр
Русский доброволец Владимир Сидоров с имперским флагом в районе горы Столац в апреле 2013 года